Машина, доставившая Закари, Джекилла и его спутников, стремительно уносила своих пассажиров подальше от города. В затемненные стекла начали биться упругие капли дождя, кажется, выл ветер. Но путешествие не заняло много времени. Уже через минут сорок машина остановилась у кованой изящной калитки. Джекилл выбрался из салона первым, затем помог выбраться Закари. Спутники же его остались в машине, которая вскоре снова тронулась. Мистер Уайт провел своего гостя через калитку в аккуратный, ухоженный сад, еще благоухающий осенними цветами.
- Добро пожаловать! - улыбчиво молвил мужчина. - Надеюсь, здесь тебе будет удобно. Пойдем в дом или посидим в беседке? Ты теперь волен выбирать, мой друг. Кроме того, мы можем связаться с твоими близкими и сообщим им, где ты. Но чуть позже... Сам понимаешь, что те ребята из фургона так просто не смирятся с тем, что потеряли тебя. Но ничего. Времени у нас предостаточно. И мои знакомые помогут.
Уайт снова улыбнулся и сел за столик в беседке, поправим мимолетно букет в вазе, расправил невидимые складочки на салфетке.
- Ты, вероятно, голоден? Сейчас Марсия принесет нам чая и чего-нибудь перекусить. И даже просить не нужно! Она чувствует будущее и о нашем приезде определенно осведомлена. Садись же, Закари!
Джекилл указал на скамейку с мягкими плюшевыми сидениями. И он оказался прав. Вскоре в беседке объявилась женщина уже не юных лет, с изъеденным следами от псориаза руками и лицом. Отметины, конечно, уродовали её внешнюю оболочку, но свет в глазах, теплая улыбка и мягкий голос говорили о её внутренней, первозданной красоте. Марсия служила в этом клинике-приюте вот уже более пятнадцати лет. С тех пор, как Джекилл нашел её умирающей от тяжелой формы кожного заболевания в одной из городских больниц. Нашел ей он и лекаря, мутанта-целителя, дав на ярком примере понять, что наличие или отсутствие особого дара - еще не повод клеймить окружающих. Смотреть надо в душу, оценивать поступки, а не слова или ярлыки.
- Это наш новый друг, да, Джекилл? - ласково осведомилась женщина, расставляя чашки и тарелки с бутербродами с вяленым мясом и сыром, овощами и выпечкой своего собственного производства. - Добро пожаловать! И не стесняйтесь заглядывать ко мне на кухню, всегда рада попотчевать! А то давно у нас не было никого нового, я уж и заскучала.
Марсия тихо засмеялась и поспешила обратно в дом.
- Я давно уже знаю её и считаю верным другом и соратником. Она действительно будет рада помочь всем, чем только сможет. Обязательно попробуй её ягодные пироги! Это невероятное объедение! - добродушно посоветовал Джекилл, разливая чай. - Нравится тебе здесь? Из всех нынешних постояльцев сейчас только я, Марсия да Алекс. Ему, увы, уже не помочь. Его дар медленно отравляет его тело. Мы можем лишь облегчать симптомы и боль. Но что-то я увлекся рассказами. Как ты вообще себя чувствуешь, друг мой? Может, тебе нужна медицинская помощь?

Джекилл был недоволен собой. Он слишком увлекся, слишком зациклился на банальном гостеприимстве, стараясь обеспечить комфорт и удобство. И совершенно не учел тот факт, что стандартные комфорт и удобство совершенно не подходят его нынешнему гостю. Ведь Закари существует в своей собственной искаженной вселенной. И в данном ключе это вовсе не красивая метафора, ставшая в последнее время еще и жутко модной. Кирштейн болен, он заперт в иллюзии собственного разума, живет в ней очень долго. И самое печальное то, что исцеление в данном конкретном случае может только навредить. Реальность, обрушившись на Закари мощным потоком, просто раздавит его. Уайт знал об этом не понаслышке. Проверил, так сказать, на своем собственном опыте, когда еще работал в психиатрической клинике и с помощью дара исцеления вылечил психический недуг одной из пациенток. Женщина не выдержала реальности и в итоге выпрыгнула из окна. Этот случай Джекилл до сих вспоминает, ощущая острейшее чувство вины.
- Возможно, - туманно ответил Уайт, улыбнувшись краешками губ. - Но это, в конце концов, вкусно. И вреда не будет совершенно. Поверь мне.
И, подцепив с блюдца ломтик ветчины, Джекилл отправил его в рот. Хотя прекрасно понимал, что вряд ли таким простым и бесхитростным способом можно повлиять на Закари. Впрочем, тип мышления и восприятия Кирштейна пока оставался для Джекилла загадкой. Других людей он читал словно открытую книгу, мог, даже не применяя дар, просчитать их поступки, предугадать реплики, даже мысли. Но нынешний гость был темной лошадкой. Что ж... Тем интереснее будет их знакомство.
Улыбка, которая коснулась губ гостя, когда он обменивался краткой репликой с Марсией, больно резанула по сердцу мистера Уайта. Было в ней что-то надломленное, неправильное, неживое. Джекилл лишь вздохнул и слегка покачал головой, осознавая, насколько же верным было его решение умыкнуть Закари прямо из-под носа Ранкора. Они бы не стали церемониться с этой тонкой сущностью. Изломали бы еще сильнее, вывернули на изнанку, выпуская на свет белый страшных демонов. Они бы не погнушались...
- Спокойно, - повторил эхом Джекилл. - Я буду рад, если тебе здесь будет уютно и спокойно. Хочу, чтобы это место стало тебе домом. Не сразу, конечно. Но со временем...
И Уайт не лукавил. В этом доме перебывало много израненных душой и телом людей и мутантов. Но мало кто оставался надолго. Все они, исцелившись, обретали уверенность в себе, обретали силу и веру. Силу и веру в то, что они могут что-то изменить в этом надломанном мире. И они были правы.
- Это не лечебница, Закари. И не то место, куда тебя должны были привезти. То место в прошлом, оно ужасно и совсем тебе не подходит. Здесь ты будешь в безопасности и обретешь свободу, - со спокойной и теплой улыбкой ответил Джекилл и протянул через стол раскрытые ладони. - Можно, конечно! Прикоснись и убедись. Я на твоей стороне. Ты можешь мне доверять...
Уайт снова улыбнулся, но не стал делать первый шаг, дав Кирштейну возможность сделать первый шаг самостоятельно.
- И если ты не хочешь есть, то мы можем прогуляться по саду или пойти в дом и выбрать тебе комнату. Ты сам волен выбрать...

Джекилл, наблюдая за реакцией Закари, снова улыбнулся. Спокойно, доброжелательно, светло. Уайт, несмотря на то, что за свою жизнь повидал немало зла и подлости, верил в невероятную силу искренней улыбки. Улыбка - первый кирпичик в фундаменте взаимопонимания между людьми. И беда многих в том, что они забыли о существовании этой простой истины. Она, впрочем, действует исправно вне зависимости от людского мнения и памяти.
- Я рад тебе помочь, друг мой, - открыто молвил Джекилл, прикрыв глаза.
За те короткие мгновения, что длилось прикосновение, Уайт успел увидеть на экранах сомкнутых век кадры того, что могло бы случиться, если бы он не подоспел вовремя, а Кирштейн оказался в руках Ранкора. Ему светила роль марионетки, роль рычага давления, способа устрашения и контроля. Было бы ли самому Закари от этого хорошо? Ответ очевиден. Долго ли смог он продержаться и не наскучить новым хозяевам? Вряд ли. Здесь же, в приюте Джекилла, у мужчины был шанс на жизнь без чьего-либо разрушающего контроля и гнета. И это не так уж и мало, если учитывать общее состояние Кирштейна.
- Вперед! - охотно поддержал идею Закари мистер Уайт.
И тут же обеспокоенно нахмурился, когда гостя повело, когда ему подурнело. Но Джекилл с уважением отнесся к решению Зака самостоятельно справиться с накатившейся слабостью. А потому лишь мягко улыбнулся, делясь своим теплом.
- Возможно, ты вскоре изменишь свои привычки, - прокомментировал Джекилл слова Кирштейна о прогулках. - К тому же в самом доме есть маленькая крытая оранжерея. Быть может, там ты будешь чувствовать себя лучше, чем в саду.
Они шли к крыльцу не торопясь. Гравий песочного цвета тихо хрустел под их подошвами, небо стремительно темнело, с запада доносился глухой рокот грома.   
- Будет гроза... - задумчиво обронил Уайт, обратив взор к небу, а после поспешил развенчать опасения Закари по поводу уязвимости приюта. - Место безопасное, верь мне, друг мой. Но здесь нет суровой охраны, контрольно-пропускного режима, каких-то сверхчувствительных датчиков. Наш козырь - тайна. Об этом месте знают единицы. Для всех остальных, включая правительственные организации, это просто частный дом без каких-либо особенных деталей. Как говаривали мудрые, хочешь что-то спрятать - оставь это на самом видном месте.
Джекилл тонко усмехнулся, не став, впрочем, разъяснять Закари эту свою реакцию.
Добравшись до крыльца дома, они быстро преодолели три невысокие ступеньки, а потом вошли в холл дома. Обстановка была скромной, но действительно уютной. Отсутствие каких-либо кричащих деталей дарило ощущение покоя и надежности. Это место прекрасно подходило на роль дома для тех, кому нигде больше не было места.
- Для начала давай избавимся от этого, - предложил Джекилл, имея в виду смирительную рубашку и помогая Кирштейну избавиться от ненужной вещи.
Сбросив рубашку на пол, Уайт указал жестом на лестницу, которая вела на второй этаж и двинулся к ней, будучи уверен, что Закари пойдет следом.
- Никаких таблеток, - успокоил Джекилл гостя, нет уже постояльца. - Чуть позже, если ты сам захочешь, я помогу подобрать тебе лекарства или травяные сборы, которые дают возможность легко засыпать и просыпаться, избавляют от кошмаров.
Уайт замолчал и остановился, снова поведя рукой и давая самому Кирштейну выбрать любую из семи комнат, имевшихся на этаже.
- Не беспокойся, контакты твоего отца мы найдем. Я переговорю с ним, объясню ситуацию и стратегию поведения, а, когда будет безопасно, устрою вашу встречу, - с улыбкой ответил Джекилл. - К слову, все твои вещи из палаты здесь. Выбери комнату, а потом мы перенесем их туда. Ты сможешь обустроить все по собственному разумению. Для окон найдем либо плотные жалюзи, либо шторы. Расписания как такового нет. Но обычно мы завтракаем около десяти часов утра, обедаем - около тринадцати часов, ужинаем - около восемнадцати. На кухне, впрочем, найти еду можно всегда, а Марсия будет рада помочь. Не стесняйся обращаться к ней.